tksag.ru
Очень много и часто публицисты и аналитики говорят о постмодернизме в политике и общественной жизни как о феномене, когда не события формируют общественное мнение, а лишь информация о них. В этой парадигме событие выступает не как действие и свершившийся факт, а как «информационный повод», возможность поговорить, поспрашивать, поспорить на темы, связанные с происходящим. В этом контексте само действие, его сила и даже его правдивость уже перестают быть важными. Важен только сам «информационный повод».
Успешным становится тот, кто «в тренде», т. е. тот, кто попал, внес свой «информационный повод», «раскрутил» его правильно и получил бонус в виде «информационной поддержки». Безусловно, в этой парадигме очень выгодно иметь «свои», «прикормленные» или «зависимые» СМИ.
Конечно, еще придется «вложиться» в социальные сети и провести грамотную СММ кампанию. Важно навязать свой информационный повод и поймать волну, когда все остальные СМИ, блогеры и пользователи начинают обсуждать именно твое событие.
Именно так происходит сейчас с так называемым «референдумом» на востоке Украины. Если в Крыму хотя бы пытались воссоздать какую-то иллюзию именно референдума, минимально формировали списки, приглашали хоть каких-то наблюдателей, пусть даже отсекая «неугодных»: Григорий Мельконьянц писал про то, как его официальный запрос от <<Голоса>> пустили по кругу бюрократии, которая тут внезапно очень качественно работала и усердно отписывалась, отсылая друг к другу на согласование. Мероприятие в Крыму можно назвать «референдумом», пусть и с оговорками насчет его легитимности и открытости его процедур.
В отличие от этого то, что происходило вчера в Донецке и Луганске, назвать «референдумом» просто невозможно. Невозможно говорить и о «явке», то ли «большой», то ли «маленькой», невозможно говорить о процедурах, поскольку их не было как таковых, невозможно говорить о результатах, потому что их тоже нет.
Подготовка
Готовилось вчерашнее событие в условиях абсолютной нестабильности, в спешке и без профессионального участия хотя бы кого-то. Т. е. абсолютно «на коленке», да еще и под выстрелы. Российские официальные лица очень проникновенно рассказывают про то, что во всей Украине невозможно сейчас провести честные и свободные президентские выборы, до которых еще две недели и которые готовятся уже на протяжении двух месяцев. Что же говорить о референдуме (пусть даже и в двух областях), который проходит на фоне спецопераций, при отсутствии координации на уровне местных властей и избиркомов, без списков избирателей и без какой-либо законодательной базы. Что это значит по факту? Каждый отдельный «волонтер», который участвует в этом процессе, делает все по своему разумению и пониманию. Каждый «участок» оборудован так, как пришло в голову случайному человеку, у которого даже не было возможности (временной даже) поговорить с другими такими же случайными людьми. И даже бюллетени – это простые бумажки без каких-либо специальных символов или знаков.
Явка
Сколько всего избирателей в каждой из этих областей? Есть ли у организаторов их списки? Как эти избиратели прикреплены к участкам? Это вопросы, на которые не сможет ответить ни один из организаторов, да и журналисты, которые освещали это событие, затрудняются ответить. На участках можно было голосовать за себя или за родных, показав или даже не показывая их паспорта. Можно было голосовать на одном или на всех участках, также без уточнения, сколько раз человек уже проголосовал. Не применялся даже способ отмечания специальной печатью рук проголосовавших, хотя, думаю, можно было задействовать эту уникальную технологию, позаимствовав печати и специальную краску в ночных клубах.
Таким образом, мы знаем о явке то, что мы ничего не знаем.
Подсчет голосов
Как велся подсчет голосов, велся ли он вообще и как он был запротоколирован и сведен в один общий протокол? Видел ли хоть кто-нибудь хоть какой-нибудь протокол этого «референдума»?
Наблюдателей не было. Их даже не звали. Журналистов тоже или не пускали, или пускали ограниченно. Не было даже персоны типа председателя избиркома или хоть чего-то такого, кто бы был ответственен за проведение этого действа.
Таким образом, результаты можно считать фикцией.
Итак, не было никакого референдума. Не было никакого события. Не было ничего, кроме «информационного повода».
По итогам мы видим, что СМИ, блогеры и пользователи сетей активно обсуждают, насколько сильны сепаратистские настроения на востоке Украины, причем обсуждают в контексте «высокой явки» (очень вовремя, кстати, были вброшены через популярных блогеров фотографии якобы «очередей и толп» к участкам для голосования, которые почти сразу же были опознаны как фейковые). И хотя события не было и результата не было, общественное мнение уже готово признать, что «поддержка пророссийских сил в восточной Украине велика». Это тем более смешно, что по результатам
