Кремль-монстр и люди-желе в Думе. Иркутский художник рисует российскую обыденность так, что она пугает

Художник из Иркутска Cтепан Шоболов создаёт картины, на которых изображает Россию в не очень приятном виде: многоэтажки у него крестами возносятся к нему, Кремль прорастает корнями в землю, а в Думе вместо депутатов сидят существа, напоминающие слизней. Сам Степан в интервью местному изданию говорит, что для него творчество — форма бунта, а его полотна разговаривают со зрителем.

Недавно создатели паблика Underground Art обратили внимание на творчество иркутянина Степана Шоболова, который рисует российскую обыденность, наполняя её пугающими смыслами. В подборку вошли графические работы художника, на которых он, например, рисует монстрообразный Кремль, проросший корнями в землю, и палача, стоящего, будто караульный, у Спасской башни.

На другой работе — дверь, за которой — кресты из панельных многоэтажек, возносящиеся над землёй.

И город, стоящий на краю плоской земли и летящий сквозь бесконечный космос.

Так Степан видит работу Госдумы.

А вот как выглядит в представлении художника знаменитый круглый дом в Ясенево.

Подписчики паблика назвали рисунки Степана невероятно сильными и идеально отображающими смысл человеческой жизни.

John Smith

Вся суть нашего существования

Особенно — жизни в России.

Алексей Месседж

вся суть существования в раисе

Сам художник говорит, что он — бунтарь, восстающий против бессмысленности существования. Вот как он объяснял это в интервью <<Провинции>>.

Все по сути бессмысленно, мы заброшены в этот бесконечный мир, и единственное, что можно делать: бунтовать или дезертировать. Я выбираю бунт в плане действий, созидания, несмотря на бессмысленность окружения. Смысл исходит из нас.

Во многих работах Степана можно разглядеть всё тот же бунт. Вот как он, например, описывает свою картину <<ЖК <<Покой>>.

История о жажде наживы строительных корпораций и глупости людей, которые добровольна хоронят амбиции в подобных многоэтажных склепах из-за привязанности ко своим квадратным метрам. Заполучив свою долгожданную квартиру в кабальную ипотеку, они обставляют эти закутки отвлекающим от повседневности барахлом, отдав предпочтение добровольной иллюзии благополучия вместо свободы. Меня всегда это пугало.

Степан называет себя традиционным художником, но, глядя на его работы, в это трудно поверить. В его городских пейзажах, например, нет ничего традиционного — потому что он рисует Иркутск городом постапокалиптического будущего.

А люди у него соседствуют с фантастическими тварями.

После завершения картины Степана, как он сам признаётся, начинают жить своей собственной жизнью и вступают в свой диалог со зрителем.

Сейчас художник работает над циклом произведений по мотивам поисковых систем. Он говорит, что поисковая выдача Google способна стать отражением коллективного бессознательного, достаточно лишь его разглядеть.

В какой-то момент это начало завораживать. Я вводил разные запросы и пытался определить, что он мне выдаст, опираясь на общеизвестные понятия: власть, религия. Это ведь тоже проявление коллективного бессознательного. Например, по запросу «самая красивая девушка» Гугл выдал бесконечное количество фотографий: африканскую девочку, Мисс Вселенную две тысячи шестнадцатого года, были еще какие-то страшные женщины, все настолько разные, что захотелось собрать их в один образ. От такой работы аж холод по спине, она завораживает. Это один из моих самых концептуальных проектов

Вот так художник с помощью поисковых систем увидел <<самую правильную религию>>.

Но при всей фантастической составляющей образы, которыми оперирует Степан, просты и узнаваемы. В отличие, например, от того будущего, которое рисует британский актёр Шив Грювал. Несколько лет назад он перенёс клиническую смерть и теперь старается как можно точнее изобразить, что же находится там, в жизни после жизни.

Австралийский художник Майк Парр не переживал клиническую смерть, но он захоронил себя заживо для того, чтобы поразмышлять о мире и нарисовать что-то важное. В течение трёх суток он находился в контейнере, закопанном под оживлённой городской трассой. Итоги его отшельничества оценили далеко не все.