tksag.ru
Беженец из Сирии рассказал
<<Раньше я считал, что восстание — это здорово>>
Я никогда не думал, что совершу подобное путешествие. Я родом из Дамаска. И до войны наша семья жила счастливо.
Раньше я считал, что восстание против Асада — это здорово. Мы с моим братом ходили на митинги, пока это не стало опасным. Теперь ты никогда не знаешь, что может произойти в Дамаске. Каждый день бомбардировки, обстрелы и убийства. Я потерял многих своих друзей.
В Сирии военная служба обязательная, если только ты не единственный сын в семье или не учишься. Я знал, что как только я получу диплом, меня заставят служить в армии. Я не хотел этого, потому что я не хотел убивать людей. Нет никаких положительных сторон войны в Сирии сейчас. Это гражданская религиозная война, я не хотел быть её частью, поэтому сказал родителям, что собираюсь покинуть страну.
Я собирался поехать в Англию, чтобы продолжить свое обучение, потому что я хорошо знаю английский, а также я слышал, что в Англии хорошо относятся к беженцам. Мой младший брат тоже уехал: сейчас он живет в Швеции. Мои папа, мама и сестра остались в Сирии: отец был слишком стар для такого путешествия, но они поддерживали наше решение. Я не думаю, что отец когда-либо решится покинуть Дамаск, потому он слишком его любит, но я надеюсь, что когда-нибудь смогу увезти маму и сестру.
<<У них были скрыты лица, в руках были палки>>
В марте я отправился на автобусе до Ливана, оттуда на самолете в Турцию. В Турции я провел три очень тяжелых месяца. На первой работе мне отказались платить, на второй мне заплатили лишь половину того, что платили моим коллегам за ту же самую работу. Мне не на что было жить.
Поездом я добрался до Эдирне (город на северо-западе Турции — TKSAG), который находится на границе с Грецией. Затем шел пешком 12 часов. Я добрался до третьего после границы города, но у меня не было евро и никто не хотел менять мои доллары. Полиция схватила меня спящим на улице и отправила в центр задержания.
На следующий день меня поместили в автобус с другими беженцами и отвезли в лес около реки, которая составляет границу с Турцией. Мужчины, которые выпустили нас из автобуса, не носили полицейской униформы, у них были скрыты лица, а в руках были палки: всё это напомнило мне ИГИЛ. Мы были напуганы — мы не знали, что они собираются с нами сделать. В итоге они просто растолкали нас по лодкам, довезли до турецкой границы и передали полицейским Турции.
<<Вода в лодке была везде>>
Через некоторое время я заплатил контрабандисту, чтобы тот довез меня на лодке до Греции. Всего нас было 47 человек, среди которых были женщины и дети. До лодки мы добирались в фургоне без окон. Для того, чтобы дышать, у нас было две маленькие дырочки на потолке. Когда кому-то становилось трудно дышать, мы пускали его к этим дырочкам.
В лодке было еще хуже. Я не думаю, что она рассчитана больше чем на 20 человек. Нам всем было очень страшно. Я сидел около мотора и видел, что вода была везде. Двигатель выпускал дым мне в лицо, поэтому меня постоянно тошнило. Через минут 10 контрабандист бросил нашу лодку и сказал одному из беженцев плыть дальше. Разумеется, мы не знали куда плыть. Сначала мы плыли за огоньком вдалеке, но это оказался свет от другой лодки. Остальные пассажиры читали Коран и молились за наше спасение. Я накрыл лицо и старался ни о чем не думать. Не в моих силах было что-то предпринять, поэтому я доверил себя Богу и просто молился.
Прошло пять с половиной часов перед тем, как мы увидели остров. У нас кончился бензин еще до того, как мы доплыли туда, поэтому пришлось звать греческую береговую охрану и умолять их о помощи. Они кинули нам веревку и вытянули на землю.
Оттуда я еще прошел через множество лодок, поездов и автобусов в восточную Европу. По дороге я встречал много детей, стариков и женщин, на которых было грустно смотреть. Если для меня этот путь был непростым, то как они всё это выдерживали?
Когда я добрался границы с Сербией, я пошел через лес, чтобы скрыться от пунктов досмотра. Я следовал за группой беженцев во главе с контрабандистом, который показывал им дорогу. В Белграде меня ограбили в хостеле, но зато я встретил человека, который позволил мне остановится в его доме, потому что он сам был беженцем однажды.
Мы опасались городов, в которых нас могла поймать полиция, и вместо них шли через фермы в Сербии и Болгарии. Я с другими беженцами встретил контрабандиста, который сказал что может отвезти нас на машине в Австрию, но вместо этого он отвез нас к границе в Болгарией и не вернулся. В Болгарии полиция поймала нас и отправила на поезде. Когда он остановился, всех выгнали, но я смог сбежать и добрался на другом поезде до Будапешта. Там я потерял свой багаж, но смог добраться до Франции. Когда контролер спрашивал билеты, я прятался в туалете.
<<Это был ад>>
Наконец-то я добрался до Кале. Я знал всего одного человека, который побывал в лагере для беженцев в Кале, и, я думаю, она врала мне: она говорила, что это очень милое место, но это был ад. Там было холодно, буквально не было крыши над головой, спальных мешков и одежды. Нас кормили всего один раз в день. Если вы хотите остаться во Франции, вы должны прожить четыре месяца в таком лагере. Я бы никогда не остался во Франции после того, как к нам там относились. Это был худший момент в моем путешествии.
Чтобы добраться до Англии, я хотел прыгнуть в поезд, но это оказалось слишком сложно. Я видел, как люди возвращались с ранами после подобных попыток.
Тогда я пошел в порт. Когда грузовые машины сбавляли скорость, люди прыгали внутрь, то есть водители даже не знали, что кого-то везут. Я пробовал, но каждый раз меня меня засекали французские пограничники и оправляли обратно в лагерь для беженцев. Наконец, я прыгнул в грузовую машину, которая везла двигатели для автомобилей. Там было очень мало места для меня и двух других беженцев, было неудобно, я не шевелился, пока мы не доехали до Дувра.
<<Мы здесь не для того, чтобы забрать у вас работу>>
Сейчас я в Англии, я счастлив и чувствую себя в безопасности. По сравнению с другими местами, где я успел побывать, это прекрасное место. Я жду встречи с адвокатом, который должен передать мне мои документы, тогда я смогу работать. Единственное, о чем я жалею, что моя семья не со мной. Бомбежки стали страшнее с тех пор, как я уехал, и я волнуюсь за них.
Я бы хотел, чтобы люди понимали, что беженцы бегут от ужасных ситуаций у себя на родине. Мы здесь не для того, чтобы забрать у вас работу или плохо себя вести. Мы знаем, что мы — гости и благодарны вам за помощь. Мы думаем, что это очень гуманно со стороны Европы принять нас.
Думаю ли я, что это путешествие стоило того? Пока я не знаю. Я просто хотел добраться куда-то, где я смогу прожить жизнь с достоинством.
