Foreign Policy: что русская литература говорит о мире Путина

Американское издание Foreign Policy рассказало своим читателям о том, как лучше понимать русских и современную политику России. Для этого нужно просто почитать русскую классику, пишет автор.

<<Хотите понять, что происходит в России? Выкиньте доклады ЦРУ о временах Холодной войны… Лучше возьмитесь за самую богатую литературную золотую жилу западного мира: русские романы и поэзию,>> — пишет издание.

<<Мертвые души>> Николая Гоголя, например, говорят о том, что <<русские видят мир как нечто абсурдное и противоречивое, и едва ли как место, где может восторжествовать система, основанная на всеобъемлющих гуманистических ценностях>>.

<<Для нации, чей лидер скачет по мировой сцене с голым торсом, играет с сибирским тигром и летает на небольшом самолете за стерхами, есть некоторая привлекательность в абсурде>>, — пишет издание.

<<Война и мир>> Льва Толстого учит о том, как русские сражаются и проявляют патриотизм, рассказывает автор материала. Толстой также пишет о роли личности в истории и о череде событий, движущих историю.

<<Когда дело касается лидеров, русские бросают вселенские кости: один раз они получают Ивана Грозного, в другой раз — Петра Великого. Они знают, что кости будут кинуты еще раз и новый лидер придет. Плохие новости в том, что следующий после Путина может быть еще хуже, учитывая растущую ксенофобию и ультранационализм. Когда мы видим доминирование Путина, мы должны помнить, что кости будут брошены. Русские помнят>>, — пишет автор.

<<Преступление и наказание>> Федора Достоевского отражает характер русского человека, раскаяние и искупление. Раскольниковым может быть если не Путин, то хотя бы Михаил Ходорковский, утверждает автор.

<<Следующая глава его жизни будет интересной. Русские сильно верят в собственную доброту и справедливость, признавая, что на пути к правильному будут сделаны ошибки. Они буквально верят и в преступление, и в наказание>>, — рассказывает автор.

<<Один день Ивана Денисовича>> Солженицына показывает стойкость духа русских даже в очень трудных условиях, например, санкций.

<<Как и Денисович, русские найдут особое удовольствие в преодолении боли от санкций, и нам не стоит особо надеяться на нашу способность сломать их волю путем создания экономических трудностей>>, — пишет он.